Неточные совпадения
А вступив на мост, вмешавшись в тесноту, Самгин почувствовал в неторопливости
движения рабочих сознание, что они идут на большое,
историческое дело.
Принявший историю и
историческую судьбу принимает и
движение со всей его болью и мучительностью.
«
Историческое» раскрывает личность, дает ей
движение, «частное» же, хозяйственно-родовое, закрывает личность и не дает ей хода.
Историческая жизнь народов полна борьбы и
движения.
Империализм со своей колониальной политикой был лишь внешним, буржуазным выражением того неизбежного всемирно-исторического
движения, которое мы предвидим.
В
исторической жизни всякое
движение вперед начинается с нарушения установившейся системы приспособления и равновесия, с всегда мучительного выхода из состояния относительной гармонии.
Пасифистская теория вечного мира легко превращается в теорию вечного покоя, счастливой бездвижности, ибо последовательно должно отрицать не только боль, связанную с
движением войны, но и боль, связанную со всяким
движением, со всяким зачинающим
историческим творчеством.
Но они не согласны возложить на себя ответственность за новые перераспределяющие
движения, за новую боль
исторического созидания.
Тайна национальности хранится за всей зыбкостью
исторических стихий, за всеми переменами судьбы, за всеми
движениями, разрушающими прошлое и создающими небывшее.
Какое же положение должна занять Россия в этом всемирно-историческом
движении?
Но и тогда в этом высшем состоянии будет борьба,
движение,
историческое творчество, новое перераспределение тел и духов.
Таков более или менее должен быть и деятель
исторический, служащий представителем общего
движения.
Самые эти диссонансы и антиномии составляют стимул для дальнейшего непрерывного
движения, и кажется, что не может остановиться река
исторических времен в своем течении.
Субстанциальное
движение, которым ограничен рационализм, исходит из отрицательного prius, т. е. из не-сущего, которое имеет двигаться к бытию; но
историческая философия исходит из положительного prius, которое не имеет нужды только двигаться к бытию, стало быть, с совершенной свободой, не будучи вынуждаемо к тому самим собой, лишь полагает бытие»… и т. д.
Все
исторические задачи предполагают непрерывный «прогресс», ибо не могут окончательно разрешиться, и неужели же смысл истории выражается «вечным круговращением», как неизбежным итогом бесконечного
движения?
Историческое время порождено
движением и изменением иным, чем то, что происходит в космическом круговороте.
Эта духовная память напоминает человеку, поглощенному своим
историческим временем, что в прошлом были великие творческие
движения духа и что они должны наследовать вечность, они напоминают также о том, что в прошлом жили конкретные существа, живые личности, с которыми во времени экзистенциальном у нас должна существовать связь не меньшая, чем с живыми.
Историческая родовая аристократия находится в рабстве у прошлого, у предков, у традиции и обычаев, она церемониальна, связана, лишена свободы оценок и свободы
движений.
Это видно в судьбе творческих гениев и творческом
движении духа в истории, в
историческом развитии, в судьбе пророчества и святости в мире, в судьбе всех озарений, всех интуиций, всех первородных идей.
В ту"
историческую"зиму едва ли не в одном
движении по воскресным школам сказался пульс либерального Петербурга… да и оно должно было стихнуть после разных полицейских репрессий.
Собственно"лавровцев"было мало и в Париже, и в русских столицах. Его умственный склад был слишком идейный. Я думаю, что высшего влияния он достиг только своими"
Историческими письмами". Тогда же и в Париже, а потом в Петербурге и Москве, как известно, наша молодежь после увлечения народничеством и подпольными сообществами ушла в марксизм или делалась социал-революционерами и анархистами-экспроприаторами, что достаточно и объявилось в
движении 1905–1906 годов.
Великой
исторической заслугой Михайловского в буржуазно-демократическом
движении в пользу освобождения России было то, что он горячо сочувствовал угнетенному положению крестьян, энергично боролся против всех и всяких проявлений крепостнического гнета, отстаивал в легальной, открытой печати — хотя бы намеками сочувствие и уважение к „подполью“, где действовали самые последовательные и решительные демократы разночинцы, и даже сам помогал прямо этому подполью.
Стр. 251. Ляссаль — Лассаль Фердинанд (1825–1864), деятель германского рабочего
движения и публицист; в его книге «Система приобретенных прав» (1861), о которой говорил на лекциях Н. И. Крылов, дана характеристика римского и германского наследственного права в их
историческом развитии.
Увеличение роли женщины в грядущий
исторический период совсем не означает продолжения женского эмансипационного
движения нового времени, которое стремилось уподобить женщину мужчине и повести женщину мужским путем.
«Если беспрестанно переменяются стоящие во главе животныя и беспрестанно переменяются направления всего стада, то это происходит от того, что для достижения того направления, которое нам известно, животные передают свои воли тем животным, которые нам заметны, поэтому для того чтоб изучать
движение стàда, надо наблюдать всех заметных нам животных, идущих со всех сторон стàда». Так говорят историки третьего разряда, признающие выражениями своего времени все
исторические лица, от монархов до журналистов.
Для истории признание свободы людей как силы, могущей влиять на
исторические события, т. е. не подчиненной законам, есть то же, чтó для астрономии признание свободной силы
движения небесных сил.
Как в часах результат сложного
движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное
движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих
движений этих 160 000 русских и французов — всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей — был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно-исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Вот как характеризует Маркс стремление к объединению и освобождению славян: «Зародилось в рабочих кабинетах некоторых славянских дилетантов
исторической науки то смехотворное антиисторическое
движение, которое замышляло не что иное, как подчинение цивилизованного Запада варварскому Востоку; подчинение города деревне; торговли, промышленности, науки — примитивной агрикультуре славянских крепостных.
Историческая наука в
движении своем постоянно принимает всё меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого-нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного
исторического лица, ложны сами в себе.
С одной стороны, рассуждение показывает, что выражение воли человека — его словà суть только часть общей деятельности, выражающейся в событии, как, например, в войне или революции; и потому без признания непонятной, сверхъестественной силы — чуда, нельзя допустить, чтобы словà могли быть непосредственною причиной
движения миллионов; с другой стороны, если даже допустить, что словà могут быть причиной события, то история показывает, что выражения воли
исторических лиц во многих случаях не производят никакого действия, т. е., что приказания их часто не только не исполняются, но что иногда происходит даже совершенно обратное тому, что ими приказано.
Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за
движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь
историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах.
Несмотря на то, что поверхность
исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как
движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Признание это уничтожает возможность существования законов, т. е. какого бы то ни было знания. Если существует хоть одно свободно двигающееся тело, то не существует более законов Келлера и Ньютона и не существует более никакого представления о
движении небесных тел. Если существует один свободный поступок человека, то не существует ни одного
исторического закона и никакого представления об
исторических событиях.
Закон этот до такой степени вечен, что если и есть в
исторической жизни
движение вперед к устранению зла, то только благодаря тем людям, которые так поняли учение Христа и которые переносили зло, а не сопротивлялись ему насилием.
Прошло семь лет после 12-го года. Взволнованное
историческое море Европы улеглось в свои бepeгà. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их
движение, неизвестны нам) продолжали свое действие.
И еще более осталось непонятно прекращение этого
движения тогда, когда ясно поставлена была
историческими деятелями разумная, святая цель походов — освобождение Иерусалима.
Историческое море, не направлялось как прежде, порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине.
Исторические лица не носились как прежде, волнами от одного бèpeгa к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте.
Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие
движение масс приказаниями войн, походов, сражений, теперь отражали бурлившее
движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
То же самое мы увидим, следя момент за моментом, за
движением исторических лиц (т. е. восстановляя необходимое условие всего совершающегося — условие непрерывности
движения во времени) и не упуская из виду необходимой связи
исторических лиц с массами.